Арджуна сражается с Бхишмой, прикрываясь Шикхандином

Москва, Художественная литература - 01 January 1974
аудиокнига для практикующих из раздела «Шастры и духовные писания» со сложностью восприятия: 4
длительность: 00:10:22 | качество: mp3 64kB/s 4 Mb | прослушано: 637 | скачано: 1076 | избрано: 17
Прослушивание и загрузка этого материала без авторизации на сайте не доступны
Чтобы прослушать или скачать эту запись пожалуйста войдите на сайт
Если вы еще не зарегистрировались – просто сделайте это
Как войдёте на сайт, появится плеер, а в боковом меню слева появится пункт «Скачать»
«Построилось войско Юдхиштхиры к бою Поставив Шикхандина перед собою, Напали пандавы на Бхишму седого, Разили воителя снова и снова Секирой, и палицей, и булавою, И дротиками, и стрелой боевою. Вот эта стрела - с золотым опереньем, Вот эта - страшна своим мощным пареньем, А эти похожи на зубы теленка, А эти, пылая, несутся вдогонку, А эти - всех прочих острее, длиннее, Ты скажешь: то кожу сменившие змеи! Но, кровью облитый, страдая от боли, Сын Ганги не бросил военное поле. Зажглись его стрелы, как молний зарницы, И громом был грохот его колесницы, А лук - словно огнь, в бранной сече добытый: Служил ему топливом каждый убитый, Как вихрь, раздувающий пламя, - секира, А сам он - как пламя в день гибели мира! Он гнал колесницы врага, всемогущий, И вдруг появлялся в их скачущей гуще. Казалось, как ветер сейчас он взовьется! Он вражеских войск обошел полководца И вторгся, стремительный, в их середину, И громом колес он наполнил равнину, И воины в страхе на Бхишму глядели, И волосы дыбом вздымались на теле. Иль то небожители, гордо нагрянув, Теснят ошалелую рать великанов? Шикхандин метнул в него острые стрелы, - И лук потерял богатырь поседелый, Упали при новом воинственном кличе И знамя его, и его колесничий. Лук, более мощный, схватил он, великий Сын Ганги, но Арджуна Багряноликий Метнул три стрелы, запылавших багрово. Тут Бхишма лишился и лука второго. Сын Ганги все время менял свои луки, Но Арджуна, этот Левша Сильнорукий, Исполненный силы и удали ратной, Оружье его разбивал многократно. А Бхишма, сражением тем изнуренный, Облизывал рта уголки, разъяренный. Он дротик схватил, что сразил бы и скалы, Метнул его в Арджуну воин усталый. Сверкал, словно молния, дротик летучий, Но Арджуны стрелы нахлынули тучей, - Сильнейшего из венценосных потомков Пять стрел полетело, и на пять обломков Был дротик разбит. Иль сквозь тучи пробилась - И молния на пять частей раздробилась? Держав покоритель, чьи подвиги громки, Разгневанный Бхишма взглянул на обломки, Подумал: «В душе моей горечь и мука, Но я бы сразил из единого лука Всех братьев-пандавов стрелой своей скорой, Не сделайся Кришна пандавам опорой! На них не пойду я отныне войною, Подвигнут на это причиной двойною: Отважных пандавов убить невозможно, К тому же обличье Шикхандина ложно, - Хотя он считается доблестным мужем, Мы женскую сущность его обнаружим! Когда-то Сатьявати, дочь рыболова, Взял в жены Шантану - и молвил мне слово: «Ты сам изберешь себе, сын мой, кончину, Ты сам своей смерти назначишь годину». Как видно, в сей жизни достиг я предела, И смерти моей, видно, время приспело». От стрел не искал уже Бхишма защиты, Сквозь щит и броню многократно пробитый. Шикхандин, порывистый в схватках и спорах, В грудь Бхишмы метнул девять стрел златоперых, Но Бхишма не дрогнул: спокойна вершина, Хотя у подножья трясется равнина! С усмешкою Арджуна, в битвах счастливый, Из лука метнул двадцать стрел, из Гандивы, В противнике двадцать пробил он отверстий, Но Бхишма не дрогнул, исполненный чести, Не дрогнул, хоть хлынула кровь из отверстий, И стрел оперенных вошло в него двести! Обрушило полчище воинов стрелы, Но Бхишма, израненный и ослабелый, Стоял, не колеблясь, как мира основа. И Арджуна, яростью движимый, снова Шикхандина перед собою поставил, Стрелу в престарелого Бхишму направил, Разбил его лук, удивлявший величьем, Свалил его знамя совместно с возничим. Почувствовал Бхишма погибели холод, Лук более мощный схватил, но расколот И этот был острой стрелой на три части... Потребно ли Бхишме военное счастье? Не луков, а жертв он свершал приношенье, От Арджуны не защищаясь в сраженье! Надел новый щит, новый меч обнажил он. «Победу иль смерть обрету!» - порешил он. Но стрелы взлетели, и щит раскололи, И выбили меч из десницы: дотоле Еще не знавал он позора такого! И вздрогнуло войско пандавов от рева Юдхиштхиры: «Смело, с бесстрашным стараньем, На старого Бхишму всем войском нагрянем!» Низверглись на Бхишму, как ливень великий, Трезубцы и копья, секиры и пики, И стрелы взвивались крылато и звонко И в старца вонзались, как зубы теленка. Оглохла равнина от львиного рыка: Пандавы рычали, как львы, о владыка, Рычали твои сыновья-кауравы, И Бхишме желали победы и славы. Так двигалась битва на утре десятом. Был родичу родич тогда супостатом, Была водоверть, - будто Ганга святая Ревела, в нутро Океана впадая. На землю нахлынули крови потоки, В которых и близкий тонул, и далекий. Теряя колеса, и оси, и дышла, Сшибались в бою колесницы; и пришлый И здешний в предсмертных мученьях терзались. Слоны в гущу всадников грозно врезались, Топча лошадей, колесницы и конных, И стрелы впивались в слонов разъяренных, И падали грузно слоны друг на друга, И воплями их оглашалась округа, И долы тряслись, и вершины дрожали, И люди стонали, и лошади ржали. Пандавы на Бхишму, исполнены гнева, Напали со стрелами справа и слева. «Хватай! Опрокидывай! Бей в поясницу!» - Кричали бойцы, окружив колесницу. И места не стало у Бхишмы на теле, Где б стрелы, как струи дождя, не блестели, Торча, словно иглы, средь крови и грязи, Как на ощетинившемся дикобразе! Так Бхишма упал на глазах твоей рати, Упал с колесницы, о царь, на закате, К востоку упал головой, грозноликий, - Бессмертных и смертных послышались крики. Упал он - и наши сердца с ним упали. Он землю заставил заплакать в печали, Упал он, как Индры поникшее знамя, И ливнями небо заплакало с нами. Упал, придавил богатырь престарелый Не землю, а в теле застрявшие стрелы»